Я не видел войны. И Карабах тоже не видел. Но видел развалины. Развалины, виновницей которых была война.
Внутри меня, в моей жизни, в воспоминаниях моих друзей я видел, что все наши отношения, весь уклад жизни, все было перевернуто с ног на голову. Школа наша была разрушена…
Наши учителя, бывшие для нас недосягаемым, загадочным миром, сняв галстуки, стали вывозить на ослах в Иран медь, алюминий, металлолом, скот. В холодных классных комнатах мы получали вести о наших учителях: кого-то из них, поймав на границе, заперли в хлеву вместе с их скотом, кого-то арестовали…
Мой отец, оставив выставки, свою художественную мастерскую, богемную жизнь был вынужден заняться делом, в котором ничего не смыслил: начал сажать картошку, пшеницу, но у него ничего не вышло.
Внезапно свалившаяся на всех ужасающая бедность до этого милых, приветливых людей превратила в бесов. А потом…
Потом мы начали получать вести о погибших на войне, и люди уже просто не могли придти в себя от горя.
Сегодня война окончена, но я часто посещаю те самые развалины, что остались внутри меня…
Хотя, развалины, увиденные мною в Агдаме, были совсем другими. Иными, и не сравнимыми ни с какими нашими представлениями о войне и с тем всем, что было снято и представлено нам после войны…
Мы были свидетелями всевозможных зверств со стороны армян: от насаживания на штыки стариков и детей, изнасилований, до заживо сожженных наших военнослужащих. Честно говоря, сам себе я объяснял это дурацкой фразой: « все это неписанные законы войны». Может быть, потому, что думал, что все эти зверства не новы для истории и имеют аналоги, а может просто потому, что хотел избавиться от мук при мыслях об этом…
Но в сегодняшнем Агдаме становишься свидетелем совершенно других зверств. И эти зверства не имеют равных в истории! Армяне не только насиловали людей, они изнасиловали Землю, надругались над деревьями, камнями, стенами домов. Они предали варварскому осквернению даже могилы.
Побывав в Агдаме приходишь в ужас: с какими же существами мы находимся лицом к лицу! Желая вернуть свою землю, какие иллюзии мы строим о жизни с ними вместе!?
Армяне и землю, и ее недра, все разорили. Такое ощущение что все живое, там обитавшее, они съели — от животных, которых можно использовать для пищи, до растений – вы там не увидите даже зелени.
Армяне вскрыли все могилы. Смотришь в них — а там пусто. Многие говорят, что могилы вскрывали, чтобы снять с трупов золотые зубы. Но разве из-за каких- то зубов уносят весь труп? Кто в это поверит? Может армяне съели и человеческие кости, или продали их, или использовали как целебное снадобье против одних им известных болезней?..
***
Агдам. Какой же это Агдам (Агдам переводится как белая крыша Ред.) В этом Агдаме совсем нет крыш. Ни на одном из домов. И что теперь будет? Заново все это отстраивать? За сколько лет? И будет ли заново отстроенный город Агдамом?
Пока что эта земля стала исследовательским центром, лабораторией для определения армянской сущности. И больше ничего! В этой лаборатории должна быть проведена очень серьезная работа для определения болезни, должен быть поставлен точный диагноз.
Потому, что люди, способные сотворить эти невообразимые ужасы, и управление ими, организацией, называемой Республика — серьезная угроза, прежде всего, для региона, затем для всего мира и человечества. Прямо под нашими ногами находится атомная бомба в человеческом обличии, которая готова разорвать все вокруг, и они, этот народ всегда готовы уничтожать все живое, просто маниакально беременны идеей разрушения. Если не обезопасить себя от этой бомбы, то дитя войны родиться, обязательно родиться!
***
Увидев Агдам, я нашел для себя четкие ответы на вопрос, почему здесь не велась война. Говорили, что здесь мощные, хорошо подготовленные укрепления, и в случае боев могли бы быть большие потери. Ходят даже слухи, что Наджмаддин Садыгов намерено планировал начать наступление нашей армии с этого направления, но в последний момент его разоблачили.
Но я уверен, что цель — взять Агдам без боя, была намеренная акция, преследовавшая цель представить всем Агдам в нынешнем виде. Ведь сегодня Агдам — это полный протокол обследования, рентгеновский снимок, показывающий армянскую идентичность и армянский характер. Может быть, если бы здесь велись бои, они бы приписали нынешние разрушения войне. Но Ильхам Алиев не стал стрелять и получил «справку от врача». Будет ли мир читать это сейчас?
Я не видел войны, И Карабах не видел. Но видел «Карабахского человека». Ибрагима Мирзоева я назвал «Карабах». Общаясь с ним, мне казалось, что я общаюсь со всеми карабахскими детьми, живущими в тесных, душных, губящих их жизнь, комнатушках общежития для беженцев, в которых угасали их мечты…
Потом мы путешествовали в Лачин. Сегодня, наверное, я Лачин знаю вплоть до его улиц: кто там жил, какие роды, какие семьи. Если сегодня поеду в Лачын, наверно смогу там быть проводником.
А еще есть дорогие моему сердцу ребята из Агдама. Но в Агдаме я не смог увидеть ничего из того, что они мне о нем рассказывали. Я, забравшись на минарет Агдамской мечети, с самой высокой точки города, пытался, что ни будь разглядеть, найти из их воспоминаний, но не нашел. Кроме одной стены разрушенного музея хлеба…
Эльчин Захироглу